Рюи блаз гюго анализ. «Рюи Блаз» Виктор Гюго

«Рюи Блаз» (фр. Ruy Blas) - романтическая драма в пяти действиях, написанная александрийским стихом, французского писателя Виктора Гюго , написанная в 1838 году.

«Рюи Блаз» сокращено (краткое содержание)

Основной сюжет пьесы строится вокруг интриги, которую задумал министр полиции дон Саллюстий де Базан, чтобы отомстить королеве. Дон Саллюстий де Базан соблазнил фрейлина королевы и отказывается на ней жениться. Королева с презрением освобождает его и отправляет в изгнание. Дон Саллюстий предлагает своего кузена - дону Сезара де Базанов - благородном разбойнике, который скрывается от закона - покровительство и деньги в обмен на услугу: тот должен соблазнить королеву. Дон Сезар с негодованием отказывается: хотя он потерял состояние и стал разбойником, но он отказывается оскорбить королеву и женщину. В результате разговора двух кузенов дона Сезара де Басана арестовывают по приказу дона Саллюстия и отправляют на галеры. Один из слуг дона Саллюстия, Рюи Блаз - молодой человек, недавно закончил университет, как две капли воды похож на его кузена. Дон Саллюстий вводит Рюи Блаза под видом своего кузена дона Сезара де Базана в высший свет и приказывает слуге добиться расположения королевы. Рюи Блаз, давно и безнадежно влюблен в королеву, соглашается.

Донья Мария Нейбургська - молодая королева Испании - очень одинока в Мадриде, ей нелегко дается строгий испанский этикет, она чувствует себя во дворце погребенной заживо. Человек равнодушен к ней уже давно, однако, однажды на своей любимой скамейке в парке она видит букет своих любимых фиалок, что напомнили ей о родном Нейбург. Королева не догадывается, кто может знать в Мадриде о ее любимые цвета и кто принес сюда этот букет, она позволяет себе немного помечтать о молодом незнакомца. И когда королеве представляют дона Сезара де Базана, что недавно прибыл ко двору, королева влюбляется в молодого привлекательного дворянина, назначает его министром, осыпает почестями. В течение шести месяцев фаворит королевы успешно занимается политикой и проводит ряд политических реформ, вызывают одобрение народа и недовольство знати, что опасается за свои привилегии и богатства. О том, что всем, что происходит при дворе дону Саллюстию прилагает его наближений.Почекавшы необходимо время в изгнании, дон Саллюстий возвращается в Мадрид.

Королева получает письмо якобы от своего любимого с просьбой о помощи. Под покровом ночи Мария покидает дворец, направляясь в особняк де Базан, где ее уже ожидает дон Саллюстий и вынужден присутствовать Рюи Блаз. Дон Саллюстий раскрывает маскарад Рюи Блаза и унижает его. Королева сначала отказывается верить, но Рюи Блаз вынужден подтвердить, что это правда: он согласился присвоить чужое имя, чтобы иметь возможность приблизиться к ней. Дон Саллюстий жестоко смеется над королевы, ведь она любила слугу, лакея, и угрожает обнародовать ее связь, если она не подпишет документы об отречении. Рюи Блаз убивает дона Саллюстия за пренебрежение королевы, умоляет Марию простить его и верить в его любовь. Но оскорбленная королева больше не верит ему и собирается уйти. В отчаянии Рюи Блаз принимает яд, скрытую в него в перстне. В последний момент перед смертью Рюи Блаз видит, как королева склоняется над ним, прощает его и открыто признается в своей любви к нему, называя настоящим именем.

Главные герои «Рюи Блаз»

• Рюи Блаз
• Дон Саллюстий де Базан
• Дон Сезар де Базан
• Дон Гуритан
• Граф де Кампореаль
• Маркиз де Санта-Круз
• Маркиз дель Баста
• граф Альба
• Маркиз де Приего
• Дон Мануэль Ариас
• Монтазго
• Дон Антонио Убилья
• Коваденга
• Гудиель
• лакей
• алькальд
• вратарь
• альгвасила
• Донья Мария Нейбургська, королева Испании
• герцогиня Альбукерська
• Касильда
• Дуэнья
• Дамы, сеньоры, члены совета, пажи, дуэньи, альгвасилы, охрана

ПРЕДИСЛОВИЕ

Три рода зрителей составляют то, что принято называть публикой: во-первых,

женщины; во-вторых, мыслители; в-третьих, толпа в собственном значении этого слова.

Толпа требует от драматического произведения почти исключительно действия; женщины

прежде всего желают в нем видеть страсть; мыслители ищут в нем предпочтительно

характеры. Внимательно изучая эти категории зрителей, мы наблюдаем следующее: толпа

так любит действие, что в случае надобности согласна пренебречь характерами и

страстями.

[То есть стилем. Ибо если действие может во многих случаях выражаться самим же действием, то

страсти и характеры, за очень немногими исключениями, выражаются только словом. Слово же в

театре, твердо закрепленное, а не витающее слово, есть стиль.

Пусть каждое действующее лицо разговаривает так, как ему надлежит говорить, - sibi constet, по

выражению Горация. В этом все дело. (Прим. автора.)]

Женщины, интересуясь, правда, и действием, так поглощены развитием страсти, что

уделяют мало внимания обрисовке характеров; что же касается мыслителей, то им так

нравится видеть на сцене характеры, то есть живых людей, что, охотно принимая страсть

как естественный побочный элемент драматического произведения, они готовы считать

действие досадной помехой. Это происходит оттого, что толпа требует от театра главным

образом ярких впечатлений, женщина - чувств, мыслитель - размышлений. Все хотят

наслаждения, но одни - наслаждения для глаз, другие - наслаждения для сердца, а

последние - наслаждения для ума. Отсюда три рода совершенно разных произведении на

нашей сцене: один простонародный и низкий, два прославленных и высоких, но одинаково

удовлетворяющих определенную потребность: для толпы - мелодрама; для женщин -

трагедия, анализирующая страсть; для мыслителей - комедия, изображающая

человеческую природу.

Заметим мимоходом, что мы не собираемся устанавливать здесь что-либо непреложное,

и просим читателя, чтобы он сам ввел в высказанную нами мысль ограничения, которые

она может потребовать. Общие понятия всегда допускают исключения, мы отлично знаем,

что толпа есть нечто великое, где можно найти все - как врожденное чувство прекрасного,

так и склонность к посредственному, как любовь к идеальному, так и влечение к пошлому,

мы знаем также, что всякий законченный мыслитель должен быть женщиной по

утонченности чувств, и нам хорошо известно, что, благодаря таинственному закону,

соединяющему оба пола и душой и телом, в женщине зачастую таится мыслитель. Отметив

это и еще раз попросив читателя не придавать безоговорочного смысла немногим словам,

которые нам остается сказать, продолжим нашу мысль.

Для каждого, кто всмотрится в три разряда зрителей, о которых мы сейчас говорили,

очевидно, что все три правы. Женщины правы, требуя, чтобы душу их волновали;

мыслители правы, требуя, чтобы их поучали, а толпа справедливо требует, чтобы ее

забавляли. Из этих очевидных обстоятельств вытекает закон драмы. И в самом деле:

создавать по ту сторону огненного барьера, называемого театральной рампой и

отграничивающего реальный мир от мира идеального, создавать, в условиях сочетания

искусства и природы, и наделять жизнью характеры, то есть, повторяем, людей; вложить в

этих людей, в эти характеры, страсти, которые развивают характеры и изменяют людей; и,

наконец, порождать из столкновения этих характеров и страстей с великими,

установленными провидением, законами человеческую жизнь, то есть великие, ничтожные,

горестные, смешные или ужасные события, доставляющие душе наслаждение, называемое

интересом, а уму дающие назидание, называемое моралью, - такова цель драмы.

Премьерой романтической драмы Виктора Гюго "Рюи Блаз" Московский Художественный театр им. М.Горького вновь подтвердил репутацию театра, в котором со сцены говорят поэтическим языком о проблемах вечных, а потому актуальных, не опускаясь до "чернухи", до бытовизма и прочих "измов", якобы более понятных современному зрителю.

Однако, в нынешней премьере с радостью можно было увидеть традицию, ныне во многом забытую, старого русского поэтического театра, когда не только игра актеров, но и каждая деталь в оформлении, в костюме передавалась с исторической точностью.

Зритель, заполнивший огромный зал театра, буквально ахнул и зааплодировал, когда поднялся занавес, и мы увидели пространство испанского дворца в оформлении художника В.Серебровского и его обитателей в костюмах, детально разработанных художником В.Севрюковой.

С первого мгновения не покидало ощущение, что перед нами испанский двор и образы словно сошедшие с картин Веласкеса.

Но страсти, кипевшие на сцене, заставляли думать о современности, и в пламенных монологах Рюи Блаза (в этой роли ведущий актер театр Валентин Клементьев) ощущать дыхание нашего времени и созвучность настроениям зала, аплодисментами поддерживавших героя.

Итак, великая Испания, завоевавшая континенты, пол Европы, острова и океаны в конце ХУ11 века теряет свои позиции в мире. Причины? Может быть вина и в бездарном монархе, месяцами предающийся охоте на диких зверей и оставившего при дворе свою красавицу жену скучать и наблюдать беззакония придворных.

Но, пожалуй, главная причина - агония государства. Его верхушка - все эти графы и маркизы - в предчувствии, что все должно скоро рухнуть, не питая ни малейшей жалости к стране, стремятся как можно больше отхватить у государства. Расхищают все: ордена, звания, должности, деньги. И тут стоит сказать о великолепной динамичной мизанцене с участием "верхушки власти", которую можно было бы назвать "разборкой дележа". Честолюбие и алчность - вот что объединяет каждого из них, несмотря на внешнее различие.

В лице одного из них дона Саллюстия де Басана (эту роль великолепно играют Николай Пеньков и Виталий Закора) очаровательной, покинутой мужем, королеве Марии Нейбургской (в этой роли Елена Коробейникова) предстоит познать коварного врага. Он умен, хитер, развратен этот министр двора, на карьере которого королева поставила крест. Он вынужден удалиться в изгнание, но он не прощает, он изобретателельно готовит для королевы западню.

Вначале его выбор для мести падает на двоюродного брата - дона Цезаря де Басана. Этот удивительный образ, имеювший замечательных исполнителей в русском театре, в нынешней премьере играет Михаил Кабанов. И ему есть что играть - автор дал ему биографию, типичную для любого времени. В прошлом, видя полную ничтожность дворцовой жизни, юный Цезарь покидает двор и решает жить в веселье, пирах и мотовстве. Но он терпит крушение до того, как гибнет монархия.

От прежней роскоши остался только пепел. Он становится искателем приключений - романтиком, которому, порой, не чужды разбойничьи нравы. Он жил при дворе - оказался в толпе нищих. Он презирает своего брата дона Саллюстия - честолюбца, богатого и могущественного. Но, будучи по натуре добряком, смелым и прямодушным, отказываясь принимать участие в западне для королевы, он сам оказывается в западне дона Саллюстия. Ибо он запятнан внешне, но чист душой и для него понятие чести не пустой звук. Михаил Кабанов своим исполнением вносит живую, яркую краску в этот трагический спектакль. Ту же краску вносит и старейшая мхатовская актриса Любовь Пушкарева в роли Дуэньи. Актеры встречаются всего лишь в одном эпизоде, но их блистательный дуэт идет под несмолкаемые аплодисменты зала.

Стоит сказать и об актерском мастерстве В. Ровинского, виртуозно с комическим блеском исполнившего роль дона Гуритана, эдакова придворного Мольволио, безнадежно влюбленного в королеву.

Очаровательна Елена Коробейникова в роли королевы Марии. В ней столько обаяния, желания любить, покровительствовать, но ее героиня глубоко несчастна и как женщина, и как королева. Актриса тонко передает этот прилив царственного сострадания, а, может быть, и женского чувства к тем, кто стоит ниже ее. Она удивительно искренна и потому любовь ее героини к Рюи Блазу прочитывается, как прекрасное романтическое чувство. И потому, быть может, все любовные сцены в исполнении актрисы и ее партнера Валентина Клементьева лишены какой-либо фальши и искусственности.

Любовь к королеве - вот что движет Рюи Блазом, становясь пружиной драматического действия. Вначале он, человек из народа, слуга дона Саллюстия, наделенный пылким воображением, рад лишь видеть предмет своего обожания. И именно эта страсть помешала ему узнать истинные причины его хозяина преобразить его из лакея в дона Цезаря де Басана. Он не задумываясь, подписывает бумаги, ибо для него главное видеть свой кумир вблизи, а не карьера. Но, оказавшись у кормила власти, он стремится эту власть укрепить, выгнав алчных честолюбцев, что и приносит ему восхищение королевы.

Благополучные финалы бывают в комедиях или мелодрамах, но не в трагедиях... Современному московскому зрителю очень не хватало настоящей красивой трагедии, заставляющей пережить искреннее волнение, очищающее душу. Теперь такой спектакль появился во МХАТе им. М.Горького

Думается, не случаен выбор драмы Виктора Гюго для постанови в театре его художественным руководителем, выдающейся актрисой Татьяной Дорониной, которая ни раз в своем творчестве обращалась к романтическим образам, пленявших нас неизбывной чистотой, трагическим существованием своих героинь в мире лжи и лицемерия, отдававшихся чувству без оглядки. Может быть, и характер героя драмы Рюи Блаза в чем-то близок оказался самой творческой натуре Татьяны Васильевны.

Я думаю, что закономерно и приглашение на постановку Владимира Бейлиса, режиссера Малого театра. С той самой сцены, где в конце Х1Х века в роли Рюи Блаза блистал великий Александр Южин. Ведь именно эта роль актера вошла в историю русского театра и послужила нынешнему поколению мхатовцев своеобразным маяком, к которому следует стремиться. И им это удалось, с чем их и поздравляют зрители горячими аплодисментами.

В 1829 г. Гюго написал драму «Марион Делорм» («Marion de Lorme», 1831), в которой впервые в высокохудожественной форме воплотил принципы «Предисловия к «Кромвелю».

Гюго взял сюжет не из античности, а нашел его в национальной истории. Исторический «колорит» он создал за счет точного указания времени действия (1638 г.), привлечения в сюжет исторических лиц (Людовик XIII, кардинал Ришелье, сама героиня Марион Делорм и др.). Стремление создать «местный колорит» соединилось в драме с разрушением единства места (действие происходит то в Блуа, то в Шамборе, то в других местах). Разрушается и единство времени, но единство действия сохраняется.

Ряд черт сближает драму с классицистической трагедией. Сохраняется деление героев на положительных (Марион, ее любимый Дидье) и отрицательных (Ришелье, его шпион судья Лафемас). Тем не менее, во-первых, среди положительных героев нет идеальных. Каждый из них сделал в жизни большие моральные ошибки. Идеальность этих героев сохраняется лишь как тенденция. Во-вторых, в классицизме положительными героями были короли, вельможи, у Гюго - наоборот, Марион Делорм - бывшая куртизанка, которая служила утехой для вельможных развратников. Дидье - сирота, он не знает, кто его родители. Вельможные люди в меньшей мере способны к идеализму. Так, маркиз де Саверни, соперник Дидье в любви, способен на подлость и лишь в самый критический момент поступает благородно. Но в обществе деспотии благородство обречено на гибель, зато жестокость, аморальность процветают. Именно этими чертами наделены вельможные лица - кардинал Ришелье и даже король.

Гюго вслед за классицистами считал, что драму нужно писать стихами. Тем не менее, в александрийский стих, которым он написал «Марион Делорм», поэт внес изменения (они касались места пауз, рифм и т.д.). На смену классицистической холодности стиля пришел эмоциональный язык героев.

Свою лучшую драму «Рюи Блаз» («Ruy Bias») Гюго написал в 1818 г. Об этой пьесе Э. Золя высказался так: «Самая циничная, резкая из всех драм Гюго». В предисловии к драме Гюго исследует проблему зрителя. Женщины в театре ищут наслаждения для сердца, ценят страсти, стремятся к трагедии. Мыслители, ища пищи для ума, находят ее в характерах героев, в комедии. Толпа ищет наслаждения для глаз. Ее привлекает на сцене действие, поэтому она любит мелодраму. В «Рюи Блази» Гюго решил объединить черты трагедии, комедии и мелодрамы, чтобы его пьесой восхищался весь зал.

В основе сюжета - исключительные события: лакей Рюи Блаз влюбился в испанскую королеву. Неожиданный поворот судьбы разрешил Рюи Блазу под именем вельможного дворянина дона Сезара де Базана приобрести благосколонность королевы, стать министром. В этой ситуации раскрывается романтическая исключительность личности Рюи Блаза. Лакей оказался выдающимся государственным мыслителем. Его решения поражают мудростью и гуманностью. Но возвышение Рюи Блаза было лишь частью интриги обиженного королевой дона Салюстия де Базана. Интрига против королевы не удалась, но она узнала правду о происхождении Рюи Блаза и презрела им. Рюи Блаз отравляется.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Три рода зрителей составляют то, что принято называть публикой: во-первых,
женщины; во-вторых, мыслители; в-третьих, толпа в собственном значении этого слова.
Толпа требует от драматического произведения почти исключительно действия; женщины
прежде всего желают в нем видеть страсть; мыслители ищут в нем предпочтительно
характеры. Внимательно изучая эти категории зрителей, мы наблюдаем следующее: толпа
так любит действие, что в случае надобности согласна пренебречь характерами и
страстями.

[То есть стилем. Ибо если действие может во многих случаях выражаться самим же действием, то
страсти и характеры, за очень немногими исключениями, выражаются только словом. Слово же в
театре, твердо закрепленное, а не витающее слово, есть стиль.
Пусть каждое действующее лицо разговаривает так, как ему надлежит говорить, - sibi constet, по
выражению Горация. В этом все дело. (Прим. автора.)]

Женщины, интересуясь, правда, и действием, так поглощены развитием страсти, что
уделяют мало внимания обрисовке характеров; что же касается мыслителей, то им так
нравится видеть на сцене характеры, то есть живых людей, что, охотно принимая страсть
как естественный побочный элемент драматического произведения, они готовы считать
действие досадной помехой. Это происходит оттого, что толпа требует от театра главным
образом ярких впечатлений, женщина - чувств, мыслитель - размышлений. Все хотят
наслаждения, но одни - наслаждения для глаз, другие - наслаждения для сердца, а
последние - наслаждения для ума. Отсюда три рода совершенно разных произведении на
нашей сцене: один простонародный и низкий, два прославленных и высоких, но одинаково
удовлетворяющих определенную потребность: для толпы - мелодрама; для женщин -
трагедия, анализирующая страсть; для мыслителей - комедия, изображающая
человеческую природу.
Заметим мимоходом, что мы не собираемся устанавливать здесь что-либо непреложное,
и просим читателя, чтобы он сам ввел в высказанную нами мысль ограничения, которые
она может потребовать. Общие понятия всегда допускают исключения, мы отлично знаем,
что толпа есть нечто великое, где можно найти все - как врожденное чувство прекрасного,
так и склонность к посредственному, как любовь к идеальному, так и влечение к пошлому,
мы знаем также, что всякий законченный мыслитель должен быть женщиной по
утонченности чувств, и нам хорошо известно, что, благодаря таинственному закону,
соединяющему оба пола и душой и телом, в женщине зачастую таится мыслитель. Отметив
это и еще раз попросив читателя не придавать безоговорочного смысла немногим словам,
которые нам остается сказать, продолжим нашу мысль.
Для каждого, кто всмотрится в три разряда зрителей, о которых мы сейчас говорили,
очевидно, что все три правы. Женщины правы, требуя, чтобы душу их волновали;
мыслители правы, требуя, чтобы их поучали, а толпа справедливо требует, чтобы ее
забавляли. Из этих очевидных обстоятельств вытекает закон драмы. И в самом деле:
создавать по ту сторону огненного барьера, называемого театральной рампой и
отграничивающего реальный мир от мира идеального, создавать, в условиях сочетания
искусства и природы, и наделять жизнью характеры, то есть, повторяем, людей; вложить в
этих людей, в эти характеры, страсти, которые развивают характеры и изменяют людей; и,
наконец, порождать из столкновения этих характеров и страстей с великими,
установленными провидением, законами человеческую жизнь, то есть великие, ничтожные,
горестные, смешные или ужасные события, доставляющие душе наслаждение, называемое
интересом, а уму дающие назидание, называемое моралью, - такова цель драмы.